солнце во гробе
Пока — живое — сердце будет биться
В моей, еще живой, груди —
Чужая Персия мне вечно будет сниться,
Как будто в ней я детство проводил.
Громадных глаз нерукотворный бархат
И тихий плеск струящейся воды,
И ветерок коричневого марта
И синие, высокие сады.
О, как знаком мне говор незнакомый
И долгий скрип плетущейся арбы,
И золото червонное соломы
И золото червонное судьбы.
И воздух тот и волны и тревога
И черный гребень сакли нежилой.
Все сожжено. Со своего порога
Гляжу на дым, играющий с золой.
Угаснул день. Вдруг розами пахнуло,
И, оживив увядший позвонок,
Чужое имя сонного Бахлула
Вдруг пронеслось от головы до ног.
+9
